Date: Wed, 26 Apr 2000 11:49:01
Интернет не предполагает
многословия. Текст должен быть как хайку – три строчки, концепцию поняли –
купились. Много слов – плохо, как и в тексте программы. Впрочем, текст
программы хорош, когда там много комментариев.
Проще всего в моих писаниях считать
количество вхождений слова "там" – там их много. Однажды я решил
сосчитать количество "слышь, самое" в час в речи Жени Пыряева.
Получилось около 160 "слышь", около 20 "самое" и около 20
"слышь, самое". Если хотите узнать более точные цифры, напишите
мне.
Есть такой сорт задач – берешь
слово и, заменяя по одной букве, превращаешь его в другое слово. Скажем,
"муха"->"слон". В данной задаче есть ключевой переход:
каюк-каюр; если его знать, задача становится тривиальной.
В Америке, как известно, есть своя
внутреняя Россия. У этой внутренней России был в понедельник национальный
праздник (ну когда же еще праздновать национальный праздник выходцам с острова
Невезения!); этот национальный праздник черные люди праздновали в зоопарке
столицы США. Между двумя подвидами возникла межвидовая борьба, закончившаяся
перестрелкой.
Черные люди гордятся своей историей
– они, скажем, открыли Америку. Как так, спросите вы? Да вот как: древние
египтяне первыми прибыли в Америку, а древние египтяне были африкан
америкенами.
В воскресенье, проехав несколько
часов по пустыне Мохаве, я стал как раз вслух задавать недоуменный вопрос:
а какого, спрашивается, черные люди поют "let my people go"? Ведь они
сами и держали этот пипл, ведь египтяне же – африкан америкены? Но тут
Ульянка включила радио, и по радио, по NPR, мне возразили (вуду какое-то), что на самом деле
древние евреи были черного цвета, и они были в рабстве у нехороших египтян, и
Моисей был тоже черного цвета, и они и есть самые настоящие африкан америкены.
(Ну то есть они не открывали Америки?) Интересно другое – тот пипл, который так
настойчиво просится "to go",
уже сто сорок лет здесь никто не держит – но они как-то не спешат двинуть в
прогулку по пустыне в целях приобретения своей собственной родины.
А впрочем, поглядите шире – 40 лет
в пустыне – не обязательно. Взгляните на венгерский народ – шли они по Уралу,
Волге и Днепру, а их honfoglalas,
обретение родины, произошло в довольно живописном месте, на Дунае. Шли они из
ханты-мансийского края. Мне кажется, довольно умно. Другие их родственники
разбежались по европейскому северу, что тоже не так уж плохо – по сравнению с
пустыней. Это, конечно, мое личное мнение, кому-то пустыня больше по вкусу.
Интересно другое. Везде, где
соседние народы, носители индоевропейских языков, соприкасались с угро-финскими
племенами, эти народы позаимствовали совершенно чуждое для индоевропейских языков
явление – послелоги. В северных диалектах русского – это "то, та,
те", добавляемые в конце слова: "корову-ту когда подешь доить?"
В румынском артикль ставится то в начале слова, то в конце, в зависимости от
"падежа"; то же самое и в шведском и норвежском.
Кстати, тот "украинский",
на котором говорят на севере Украины, типа в Новгороде Северском, сильно отличается
в сторону литовского от mainstream
украинского. Странно при этом, что многочисленные набеги и наезды боевых
шведов не оставили в украинском почти ничего, кроме выдуманной мной же фразы
"хай, добро, так", да жовто-блакитного (бло-гюль) флага. Может,
Россия с этим боролась, так поэтому?
Я вообще в истории не специалист:
все знают про то, как Петр 1 Карлу 12 устроил полтавскую битву, но что за
российско-шведская война была во времена Екатерины – понятия не имею. А у
нас в селе Рыбацком города Петербурга даже памятник стоит жителям села Рыбацкого,
поставившим много воинов для русско-шведской войны. Я за этим памятником все
пытался ухаживать, а то его каждую весну подмывало разливавшимися
российскими лужами – копал канавы, чтобы вода уходила.
У нас тут тоже Рыбацкое есть,
называется по-испански Pescadero. Там
такой впечатляющий берег, в воде черные низкие скалы с птицами и морскими
анемонами, а берег крутой глинистый; пляж же усыпан желто-голубыми
гранитными булыжниками. Из-за сильного прибоя булыжники эти обкатаны все, и
очень округлые все.
Один такой, а точнее, одно, потому
что оно имеет форму яйца, размером с собачью голову, да, так вот, одно такое
мы подобрали в яркий солнечный день, поставили в треногу, и оно служит у нас
философским камнем. Поглядишь сбоку – голубое такое лицо и желтый глаз глядит
на тебя. Я хотел ему какие-то жертвы приносить, но не знаю какие – намазывать
что ли маргарином, на котором написано – "не догадаешься, что не
масло" – а вдруг оно догадается.
Рядом с философским камнем на
книжной полке стоит, как и во всяком интеллигентном российском доме, коряга
из лесу. Коряга имеет форму гром-камня, изготовленного из дерева скульптором
Коненковым. Вот корягу я побрызгал лаком, чтобы с нее пыль не осыпалась.
Теперь, когда Россия далеко позади,
всю тогдашнюю жизнь надо бы тоже покрыть каким-то лаком, чтобы не осыпались
пылью.
Что я и делаю.